Невидимки
Все, что здесь творится, - обыкновенная борьба за право быть лучшей. Каждая из нас - это я, я, в первую очередь я. Убийца, жертва, свидетель. Каждая из нас считает, что именно ей должна принадлежать роль лидера.
Возможно, все люди в мире воспринимают себя точно так же.
Все это - зеркало. Зеркало на стене. Красота - сила, равно как деньги, равно как оружие.
Когда я читаю в газете заметку о том, как злоумышленник похитил молодую женщину, как издевался над ней, ограбил ее, а потом убил, и вижу на первой странице огромную фотографию несчастной, на которой она улыбается и радуется жизни, то невольно думаю не о чудовищности совершенного преступления, а совсем о другом: что если бы ее нос не походил на здоровенный утиный клюв, она была бы вполне ничего. Потом мне в голову приходит другая мысль: если бы меня похитили и зверски надо мной поиздевались, я тоже предпочла бы отдать Богу душу. Затем размышляю о том, что убийство - один из элементов естественного отбора.
Увлажняющая мазь, которой я пользуюсь, - суспензия неактивных зародышевых веществ в гидрогенизиро-ванном минеральном масле. Если я достаточно честна, значит, моя жизнь - это рассказ обо мне.
За исключением тех случаев, когда фотограф в моей голове кричит:
Покажи мне сопереживание!
Вспышка.
Покажи мне сочувствие!
Вспышка.
Покажи мне горькую правду!
Вспышка.
- Не дай мне умереть прямо здесь, на этом полу, - говорит Бренди, и ее крупные руки вцепляются в меня мертвой хваткой. - О, мои волосы! - стонет она. - На затылке они сильно примнутся!
Я прекрасно сознаю: Бренди с минуты на минуту может отправиться на тот свет, однако мне трудно в это поверить.
Завывания Эви становятся громче. Ко всему прочему, с улицы уже доносится рев сирены. У меня такое ощущение, что все эти звуки водружают мне на голову корону королевы Города Мигрени.
Винтовка продолжает вращаться на полу, но все медленнее и медленнее.
Бренди говорит:
- Бренди Александр мечтала прожить жизнь совсем по-другому. Она должна была быть знаменитой, лучшей из лучших. Перед смертью ей хотелось, чтобы ее хоть раз показали по телевидению в перерыве между таймами Кубка США по футболу. Показали попивающей диетическую колу, танцующей обнаженной медленный сексуальный танец.
Винтовка останавливается, ее ствол указывает в пустоту.
Эви хнычет, и Бренди выкрикивает:
- Заткнись!
- Сама заткнись! - орет в ответ Эви.
А огонь за ее спиной уже принимается поглощать расстеленную на лестнице ковровую дорожку.
Сирены гудят где-то совсем близко. Наверное, их тревожный вой слышен повсюду в Вест-Хиллз. Люди во дворе сбивают друг друга с ног, набирая 911. Каждому хочется прослыть героем. Но лица у всех растерянные. Никто не готов предстать перед телекамерами съемочной группы, которая вот-вот появится.
- Это твой последний шанс, дорогая, - говорит Бренди. Ее кровью залито все вокруг. - Ты любишь меня?
Когда предки задают тебе подобный вопрос, это означает, что ты перестаешь быть для них пупом земли.
