Невидимки
Когда я проношусь мимо ниши для верхней одежды в прихожей, Манус кричит:
- Прошу тебя!
Но я занята обдумыванием неожиданно осенившей меня мысли.
Я выключаю свет во всех комнатах на первом этаже. Манус зовет меня. Ему нужно в туалет. Он кричит:
- Пожалуйста!
В огромном плантаторском доме Эви с мощными фасадными колоннами властвует тьма. Я ощупью пробираюсь в столовую, иду наугад вперед от двери и упираюсь в стол. У меня под ногами восточный ковер. На столе - кружевная скатерть.
Я чиркаю спичкой о стенку коробка.
Я зажигаю одну из свечей в большом серебряном канделябре.
Я чувствую себя героиней средневекового романа.
Я зажигаю остальные четыре свечи и беру канделябр в руки.
Он очень тяжелый.
На мне все тот же шелковый пеньюар со страусовыми перьями. Я, призрак умершей красивой девушки, с серебряной штуковиной со свечами иду по длинной винтовой лестнице мимо картин, написанных маслом, на второй этаж дома Эви.
Войдя в спальню Эви, красивая девушка-привидение в шелковом пеньюаре, освещенном сиянием свечей, открывает шкафы, наполненные ее же одеждами, безбожно растянутыми и приведенными в негодность этим гигантским средоточием зла - Эви Коттрелл.
Мои бедные измученные платья и свитера, и платья и слаксы, и платья и джинсы, и костюмы и туфли, и платья - почти все они изуродованы и изменены до неузнаваемости. Они умоляют меня прекратить их страдания.
Фотограф в моей голове кричит:
Покажи мне гнев.
Вспышка.
Покажи мне месть.
Вспышка.
Покажи мне полностью оправданное возмездие.
Вспышка.
Безжизненный призрак, безнадежное, абсолютное ничто - иначе меня теперь не назовешь, - я подношу канделябр к своим искалеченным одеждам. И...
Вспышка.
Передо мной разгорается настоящий ад. Ад в излюбленном гротескном стиле Эви.
Все полыхает.
Потрясающе! Я хватаю с кровати одеяло - пуховое, выполненное под старину, подношу его к огню, и оно мгновенно занимается.
Занавески, зеленые бархатные портьеры мисс Эви, вскоре воспламеняются и они.
Абажур лампы тоже горит.
Черт! Огонь подбирается и ко мне. Вот уже тлеют страусовые перья на моем пеньюаре. Я поспешно хлопаю по ним первой уцелевшей тряпкой, которая попадается мне под руку, и выхожу из спальни Эви, превратившейся в чудесную преисподнюю, в коридор второго этажа.
На этом этаже десять других спален, к каждой из них примыкает ванная. Я вхожу во все ванные. Как здорово горят полотенца. Как великолепен ад в ванной комнате! Вот "Шанель № 5". Духи вспыхивают.
Пылают картины, написанные маслом, с изображенными на них скаковыми лошадьми и мертвыми фазанами. И восточные ковры. Безвкусные композиции из сушеных цветов на столах в считанные секунды превращаются в миниатюрные геенны.
Красота!
Кукла Эви по имени Катти Кэти тает на глазах. Потом воспламеняется коллекция чучел животных Эви, купленных ею во время карнавалов. Их зовут Кути, Пучи, Пам-Пам, мистер Баните, Чучи, Пу-Пу и Ринджер - все они подвергаются массовому сожжению.
