Экстази
Он у них всем заправлял, и они все на его защиту встали. Это он сделал такое с моей девочкой, с моей Самантой, а ему за это — рыцарство за заслуги перед отраслью. Где же здесь справедливость хоть какая то, а, где она? Думать даже об этом не могу…
Ну, и я сказал ей, что сделаю, чего она просит.
И после этого мы с Самантой завалились в постель и занялись таки любовью. Мне было просто здорово, совсем не как с этой Сучкой. У меня все отлично получилось, и как мне офигенно сразу стало. И когда я кончал в нее, то видел перед собой только ее лицо, только ее прекрасное лицо, а не рожу этого траханого миллвалльского пидора.
Огрив, 1984
Слово «террористка» казалось Саманте Вортингтон комичным. А уж «международная террористка» — совершенно безумным. И это — про Саманту Вортингтон, выросшую в приюте под Волверхэмптоном, единственный в жизни раз ездившую за границу, — в Германию. Ну, еще она была один раз в Уэльсе. Всего две поездки, и каждая из них несла в себе опасность быть пойманной. Два момента, когда она чувствовала в себе больше жизни, больше удовлетворения, чем когда либо, и растущее желание пережить этот момент еще раз.
— Так ничего не получится, — говорил ей Андреас. — Нам нужно лечь на дно на какое то время. Потом мы снова вынырнем и снова ударим. А пока — нужно ложиться на дно.
В каком — то смысле Саманта воспринимала возможность поимки как крайне вероятную, более того, где то в глубине души даже видела в этом свою судьбу. Ее история выйдет наружу, и, хоть многие и будут осуждать ее, кто то все таки поймет. Начнутся споры и обсуждения, а это то ей и было нужно. Она знала, что ее будут представлять или как хладнокровную психопатку, «Красную Сэм, международную террористку», или как глупенькую, невинную девочку, одураченную взрослыми негодяями. «Злая Ведьма» или «Доверчивый Ангел» по любому неверный, но неизбежный выбор. Какую из двух ролей имеет смысл разыгрывать? Сколько раз уже эта мысль приходила ей в голову, и она репетировала обе партии в своем воображении.
