Экстази
Пусть делает что хочет, я не буду здесь долго ошиваться, там внутри целый парад девок.
— Да, на прошлой неделе настоящий бардак вышел в том пабе, — говорит Короче.
— Точно, когда я оттащил от тебя этих пацанов, — говорю я ему. Если б не я, парню бы конец пришел. — Просто полный пиздец бы вышел.
— Да уж, по моему, мне здорово там досталось. Но когда я до стаканов дотянулся, уффф… раздавал им направо и налево и еще по центру.
— А тот толстяк за стойкой, — говорит Джонни, — вот кто был прикольный, черт его дери.
— Ага, — вступаю я, — пока я его не уложил этим железным стулом. Вот это было красиво. Помню, как сейчас, — просто как на картинке, как у гада весь лоб в кровь разбил.
Замечаю, как Короче роется в полиэтиленовом мешке в поисках пива.
— Эй, Короче! Подкинь ка и мне баночку, парень, — кричу ему. Он передает мне банку светлого — «МакЭванс».
— Мерзкое шотландское пойло, — говорит он, и сразу: — Прости, друг, забыл.
— Да ладно, не бери в голову.
— Но слушай, ты же не настоящий шотландец, правда. Вот мой старик, он из Ирландии, а матушка — полька, вот. Но я же от этого не поляк, так ведь?
Я пожимаю плечами:
— Мы все тут дворняги беспородные, приятель.
— Ну да, — говорит Короче, — но мы ведь белые хотя бы. Чистота расы и все такое.
— В общем, да, здесь ты в точку попал, дружище, — отвечаю я.
— Я не хочу сказать, что Гитлер был обязательно прав, пойми. Он же не виноват, что не был англичанином.
— Да уж, Гитлер был настоящий мудак, — говорю я, — две мировые войны и один Чемпионат мира, приятель. И все выиграны под нашим ало голубым флагом.
Короче запел. Его не удержать, когда он начинает распевать старые Вестхамовские песенки.
— Не про и гра ет — алый с голубым, всегда от ме ча ет — алый с голубым…
Риггси влезает в наш автобус. За ним Бал с этим чуваком Роджером.
— Пошли внутрь, парни, — говорит Риггси, — там круто! От звука, говорю вам, просто мурашки бегут!
— Я тебе скажу, от чего у меня мурашки бегут, — говорю я.
— От волынки, — отвечает мне Короче.
