Бойцовский Клуб
Костлявые парни никогда не вырубаются. Они бьются до тех пор, пока не превращаются в котлету. Белые парни, похожие на скелеты, покрытые татуированным воском, черные парни, похожие на вяленое мясо — такие парни обычно ходят парами и видно, что они явились из клуба Анонимных Наркоманов. Такие парни никогда не говорят: «Хватит». Они переполнены энергией, они движутся так быстро, что края изображения размываются, они словно выздоравливают на глазах. Как будто у них нет другого выбора, как умереть, и умереть они должны обязательно именно в этом бою.
Такие парни всегда бьются друг с другом.
Никто другой не вызывает их на бой, и они не могут вызвать на бой никого, кроме другого такого же скелета, потому что никто другой не хочет биться с ними.
Те же, что следят за боем, следят за ним молча, когда бьются такие парни, как наш механик.
Ничего не слышно, кроме сдавленного дыхания бойцов, шлепков рук, ищущих опоры, глухих ударов кулаков по выступающим ребрам, побелевшим от напряжения. Видно, как играют мышцы, сухожилия и вены под кожей у этих парней. Как блестит их влажная, потная кожа под одинокой лампой посреди подвала.
Проходит десять, пятнадцать минут. Запах пота этих парней напоминает запах жареных цыплят.
Проходит двадцать минут и, наконец, один из этих парней валится на пол.
После боя оба бывших наркомана сидят рядышком весь остаток вечера, опустошенные, усталые, с улыбкой на губах.
С тех пор как автомеханик начал ходить в бойцовский клуб, он постоянно толчется возле дома на Бумажной улице. Хочет, чтобы я послушал песни, которые он пишет. Хочет, чтобы я посмотрел домик для птиц, который он сделал. Однажды он показал мне фотографию какой то девушки и спросил, стоит ли ему на ней жениться.
Сидя на переднем сиденье «корниша», этот парень говорит мне:
— Посмотрите, какой торт. Это я для вас сделал.
Мой день рождения не сегодня.
— Масло немного подтекало через кольца, — говорит автомеханик, но я заменил масло и воздушный фильтр. А еще я проверил клапана и распределитель. Сегодня ночью обещали дождь, так что я поменял и резину на стеклоочистителях.
Я спрашиваю, что собирается делать Тайлер?
Механик открывает пепельницу и вдавливает прикуриватель в панель.
Он говорит:
— Это что, проверка? Вы нас проверяете?
Где Тайлер?
— Первое правило бойцовского клуба: никому не рассказывать о бойцовском клубе, — говорит механик. — А правило «Проекта Разгром» — не задавать вопросов.
А что можно говорить?
— Поймите: моделью для Бога является ваш собственный отец, — говорит механик.
А у нас за спиной моя работа, моя контора становятся все меньше, меньше, меньше, пока не исчезают совсем.
Мои руки пахнут бензином.
Механик продолжает:
— Если ты американец мужского пола и христианского вероисповедания, то твой отец — это модель твоего Бога. А если ты при этом не знаешь своего отца, если он умер, бросил тебя или его никогда нет дома, что ты можешь знать о Боге?
Это одна из догм Тайлера Дердена. Он накарябал ее на листке бумаги, пока я спал и оставил мне, чтобы я отксерил ее на работе в нужном количестве экземпляров.
