Эйсид Хаус
Никогда не знала, что такое трахаться, черт возьми...
— Да! Ну теперь все изменилось! Потому что я встретила кое кого, Боб Койл! И он, твою мать, больше мужчина, чем ты когда нибудь станешь!
— ... Что?... Что?... ЧТО?... ЧТО ЗА ЧУУУВВААК!
— Это уж мне знать, а тебе выяснять!
— Эв... как ты могла сделать это со мной... ты и я, Эв... всегда были ты и я.... обручение и это...
— Извини, Боб. Но я была с тобой с шестнадцати лет. Я может тогда ничего не знала о любви, но я уверена, черт подери, что знаю сейчас об этом гораздо больше!
— ТЫ ЕБАНАЯ ШЛЮХА!... ТЫ УЖАСНАЯ ГНУСНАЯ ТВАРЬ!...
Эвелин с силой бросила трубку.
— Эв... Эв... Я люблю тебя... — Боб впервые произнес эти слова, обращаясь к мертвой телефонной линии...
— БЛЯЯЯЯДЬ! ЕБАНАЯ БЛЯЯЯДЬ!
Он вдребезги разбил трубку в будке. Тяжелыми говнодавами он вышиб две стеклянные панели и пытался вырвать телефон из гнезда.
Боб не подозревал, что рядом с будкой затормозила патрульная полицейская машина.
В местном полицейском участке, произведший задержание офицер, ПК Брайн Кокрейн, печатал показания Боба, когда появился Дежурный Сержант Моррисон. Боб сидел в подавленном молчании перед столом, пока Кокрейн печатал двумя пальцами.
— Добрый вечер, сержант, — сказал ПК Кокрейн.
Сержант пробормотал что то неопределенное, что могло или не могло быть «Брайан», и не остановился, чтобы оглядеться. Он положил булку с сосиской в микроволновку. Когда Моррисон открыл шкафчик над ней, он в ярости заметил, что там нет кетчупа. Он терпеть не мог закуску без кетчупа. Расстроенный, он повернулся к ПК Кокрейну.
— Там не кетчупа, твою мать, Брайан. Чья очередь была покупать еду?
— Да... извините, сержант... вылетело из головы, — сказал смущенный констебль. — Да... беспокойный вечер, типа, сержант.
Моррисон печально покачал головой и глубоко вздохнул.
— Так что мы имеем этим вечером, Брайан?
— Ну, здесь один насильник, чувак, порезавший мальчика в торговом центре, и вот этот шут гороховый, — он указал на Боба.
— Так... Я уже заходил в камеру и переговорил с насильником.
