Эйсид Хаус
Эта сила бросила его назад на стул, но она иссякла в одну секунду, и все, с чем остался Боб, это учащенное сердцебиение и потные брови, гениталии и подмышки. Все это представление, казалось, утомило Бога. Он поднялся, дрожа, со своего стула и поглядел на Боба.
— Я ухожу, мне, черт возьми, надо поспать, — прохрипел он, повернулся и покинул паб.
Боб сидел, как прикованный, мозг лихорадило в возбужденных попытках обосновать то, что случилось с ним. Спустя несколько минут в паб зашел Кевин пропустить пинту. Он заметил Боба, но не горел желанием приближаться к нему после скандала, устроенного тем днем раньше.
Когда Кевин, в конце концов, подошел, Боб сказал ему, что только что встретил Бога, который собирался обратить его в насекомое.
— Ты бы лучше не нес всякое дерьмо, Боб, — сказал он своему смятенному другу перед тем, как покинуть его.
Этим вечером Кевин сидел дома один, уплетая на ужин жареную рыбу. Его подружка отправилась на ночную гулянку с каким то подружками. Здоровая навозная муха села на край его тарелки. Она просто сидела там, глядя на него. Что то сказало ему не трогать ее.
Затем муха влетела в каплю томатного соуса на краю тарелки и взмыла на стену, прежде чем Кевин смог среагировать. К его изумлению, она начала выписывать КЕВ на белой известке. Ей пришлось совершить второе путешествие к соусу, чтобы закончить то, что она начала. Кев содрогнулся. Безумие, но по другому это назвать было никак нельзя; его имя, написанное насекомым...
— Боб? Это действительно ты? Еб твою мать! Прожужжи дважды, если да, один раз, если нет.
Два жужжания.
— Неужели он, как там его зовут, неужели Бог сделал это?
Два жужжания.
— Что, блядь, ты собираешься делать?
Неистовое жужжание.
— Извини, Боб... может я могу дать тебе что нибудь? Пищу, например?
Они разделил ужин с рыбой. Кеву досталась львиная доля, Боб сидел на краю тарелки, слизав немного рыбы, сала и соуса.
Боб оставался с Кевом Хайслопом несколько дней. Ему было рекомендовано притаиться на тот случай, если Джули, подружка Кева, обнаружит его.
