На игле
Здесь бухает и вписывается куча всяких «синяков».
— Чем занимаемся, ребятки? Глазеем на поезда, да? — говорит он, от души смеясь над собственной шуткой.
— Ага. Это точно, — говорит Бегби. И добавляет вполголоса: — Ёбаный старпёр.
— Ну ладно, не буду вам мешать. Не отвлекайтесь, глазейте себе на поезда! — Он ковыляет прочь, его скрипучий пьяный гогот эхом отдаётся в заброшенном сарае. Я заметил, что у Бегби почему то испортилось настроение и ему стало не по себе. Он отвернулся от меня.
И только тогда я понял, что старый ханурик был его отцом.
По дороге к Бегби мы молчали, пока не повстречали какого то чувака на Дюк стрит. Бегби ударил его по лицу, и он упал. Пацан мельком глянул вверх, а потом свернулся в позе зародыша. Бегби только сказал «урод» и пару раз пнул ногой лежачего. Лицо парня, когда он посмотрел снизу на Бегби, выражало не страх, а смирение. Чувак всё понимал.
Мне абсолютно не хотелось вмешиваться, даже ради приличия. В конце концов, Бегби повернулся ко мне и кивнул в ту сторону, куда мы шли. Мы оставили чувака валяться на тротуаре, а сами молча поплелись дальше, так ни разу и не оглянувшись.
Безвыходное положение
Я видел Джонни впервые, с тех пор как ему ампутировали ногу. Я не знал, в каком настроении его застану. Когда я в последний раз его видел, он был весь покрыт фуфляками, но продолжал нести какую то чушь насчёт Бангкока.
К моему удивлению, этот чувак, недавно потерявший ногу, ничуть не унывал:
— Рентс! Братан! Как делишки?
— Нормально, Джонни. Я тебе сочувствую, чувак.
Он рассмеялся над моими соболезнованиями:
— Подававший надежды футболист? Но даже это не остановило Гэри Маккея, правда?
Я только усмехнулся.
— Белый Лебедь не застоится в доке. Как только научусь ходить на этих ёбаных костылях, сразу же вернусь на улицу. Они не могут обрезать птичке крылышки. Они отняли у меня ноги, но никогда не отнимут крыльев, — он похлопал себя рукой по плечу, чтобы показать, откуда у него должны расти крылья. По моему, чувак верит, что они у него действительно есть.
