Эйсид Хаус
— Как может молодой человек, у которого есть все, чтобы уверенно смотреть в будущее, испытывать какую то там депрессию?
Как разумеется. Работая на временной работе в парке. Зависая в сером унылом квартале со своим отцом, собирающимся распять любого живущего там психа в своем анти наркотическом крестовом походе. Не видя свою мать с тех пор, как тебе исполнилось восемь лет. Брошенный своей подружкой... У тебя в руках целый огромный мир... эй, все вы, присоединяйтесь...
— Это экзогенная депрессия, как говорят врачи. Химическое нарушение обмена веществ. Наступает без предупреждения.
Гарланд сочувственно покачал головой.
— Ты не упомянул об этом состоянии на собеседовании.
— Я понимаю, прошу прощения за это. Я просто полагал, что это может вызвать предубеждение при найме на работу в Департамент по Делам Отдыха Окружного Муниципалитета, Отдел Управления Парками.
Нижняя челюсть Акулы дернулась. Мальчик из профсоюза с серьезным видом кивнул. Чувак из отдела кадров оставался безразличным. Гарланд глубоко вздохнул.
— Ты дал нам пищу для размышлений, Брайан. Бросить работу, тем не менее, это серьезное нарушение дисциплины. Не будешь ли так любезен оставить нас на несколько минут.
Я вышел в коридор. Я постоял там немного, пока Гарланд не вызвал меня снова.
— Мы собираемся временно отстранить тебя на оставшуюся часть недели, с удержанием зарплаты до вынесения решения.
— Спасибо вам за все, — сказал я. Сказал именно то, что думал.
Тем вечером я отправился бухать с моим приятелем по кличке КУРС. Я проверил мой банковский счет. Как бы ни закончилось дело с дисциплинарным взысканием, я сваливал в Лондон.
Я вернулся к моему старику, таща на себе переносной телевизор, который я держал в парке. Дерек лежал в отрубе на моей постели. Какого черта он там делает?
Когда я подошел, чтобы растрясти его, то увидел, что он стоит в дверях. Либо здесь два Дерека или в моей постели был не он. Оба предположения казались в равной степени вероятными, учитывая мое нынешнее состояние сознания.
