Удушье
Она достала красный дневник из сумки со всякими вещами, и достала карту, сложенную во много раз.
Одной рукой мамуля потрясла картой, развернув ту поверх баранки, а другой опустила возле себя окно. Рулила она коленями. Двигая одними глазами, посмотрела туда-обратно в карту и на дорогу.
Потом скомкала карту и скормила её открытому окну.
Всё это время глупый маленький мальчик молча сидел рядом.
Она сказала взять её дневник.
Когда он попытался отдать его ей, возразила:
- Нет. Открой его на чистой странице, - сказала найти в отделении для перчаток ручку, потому что скоро будет река.
Дорога прорезала всё подряд, разные дома, фермы и деревья, и на секунду они оказались на мосту, ведущем через реку, которая уходила в бесконечность по обе стороны автобуса.
- Быстро, - скомандовала мамуля. - Нарисуй реку.
Как будто бы он только что открыл эту реку, как будто бы он только что открыл весь мир, она сказала ему рисовать новую карту - карту мира только для себя. Его собственного личного мира.
- Не хочу, чтобы ты брал и принимал мир таким, каким его подают, - пояснила она.
Сказала:
- Хочу, чтобы ты открывал его. Хочу, чтобы у тебя была такая способность. Создавать собственную реальность. Собственный свод законов. Хочу попытаться научить тебя этому.
Теперь у мальчика была ручка, и она сказала ему нарисовать в тетради реку. Нарисовать реку и нарисовать горы впереди. И дать им имена, сказала ему. Не теми словами, которые он уже знает, а выдумать новые слова, которые не будут значит на самом деле кучу всякого другого.
Создать свои собственные условности.
Маленький мальчик поразмышлял, держа ручку во рту и раскрытую тетрадь на коленях, и, спустя чуточку времени, всё нарисовал.
А глупо то, что он забыл обо всём этом. Только спустя годы, когда полицейские детективы нашли ту карту. Только тогда он вспомнил, что делал такое. Что мог сделать такое. Что у него была такая власть.
А мамуля рассмотрела его карту в зеркало заднего обзора и отметила:
- Отлично.
Глянула на часы, и её нога вдавилась в пол, и они поехали быстрее, а она сказала:
- Теперь запиши всё в тетрадку. Нарисуй реку на нашей новой карте. И готовься - впереди ещё будет целая куча вещей, которым нужно имя.
Сказала:
- Ведь единственный предел, который нам остался, это мир неосязаемого: мыслей, историй, музыки, картин.
Сказала:
- Ведь ничто не окажется настолько совершенным, насколько ты можешь его представить.
Сказала:
- Ведь я не всегда буду рядом, и донимать тебя будет некому.
Но, по правде говоря, малышу не хотелось отвечать за себя, за собственный мир. По правде, глупый малолетний говнюк уже задумал устроить в следующем ресторане сцену, чтобы мамулю арестовали и прогнали из его жизни навсегда. Потому что он устал от приключений, и думал, что его драгоценная, скучная, дурная жизнь прямо будет длиться и длиться вечно.
Он уже сделал выбор между безопасностью, надёжностью, довольством - и ей.
Управляя автобусом коленями, мамуля потянулась, сжала его плечо и спросила:
- Что ты хочешь на завтрак?
И как будто ответ был совершенно невинный, маленький мальчик сказал:
- Корн-доги.
Глава 48
В следующий миг чьи-то руки выныривают сзади и замыкаются вокруг меня. Кто-то из полицейских детективов крепко заключает меня в объятия, замком из двух рук упёршись мне под грудную клетку, и выдыхает в моё ухо:
- Дыши! Дыши, чёрт возьми!
Выдыхает мне в ухо:
- Всё нормально.
Пара рук обхватывает меня, отрывает от пола, и незнакомец шепчет:
- С тобой всё будет хорошо.
Периабдоминальная нагрузка.
Кто-то хлопает меня по спине, как врач хлопает новорожденного, и я выпускаю в воздух крышку от бутылки. Нутро моё рвётся на свободу по штанине, выбрасывая два резиновых шарика и всё дерьмо, над ними скопившееся.
Вся моя личная жизнь сделана общественной.
